Бюллетень. Номер седьмой.

Наши публикации

В.В. Бычков

О книге «Русская теургическая эстетика». Страница 2.

Стр.: [1], 2, [3]

Речь идет прежде всего о художественной символике русской иконописи.

Славянско-русское начало выразилось в общем возвышенно-приподнятом, радостном тоне русского церковного искусства. До русского средневекового сознания практически не доходила сложная богословская идея трансцендентно-имманентного Бога, описываемого системой антиномических догматических формул. Поэтому взоры древнего русича были обращены чаще не к самому Иисусу Христу, а к его духовному посреднику, имевшему на Руси женский облик и часто отождествлявшемуся с Богоматерью, – к Софии Премудрости Божией. Отсюда большое количество на Руси софийных храмов и икон, которые дали повод уже русским религиозным философам ХХ века разработать целое неоправославное учение – софиологию, опираясь, в частности, и на эстетический опыт древнерусского изобразительного искусства и архитектуры. Софийность как сущностное единство мудрости, красоты и искусства – одна из характерных особенностей древнерусского искусства и одна из имплицитно явленных категорий православного эстетического сознания.

К другим сущностным принципам древнерусской эстетики относится соборность как основа творческого процесса (анонимность творчества), ориентация на духовную красоту и возвышенное, тяга к невербализованному выражению метафизической реальности, нравственно-этическая ориентация искусства, повышенная духовность искусства как способность приводить душу зрителя в медитативно-созерцательное состояние, возвышать и преображать ее; отсюда – высокоразвитый художественный символизм искусства, наконец, канон как важнейший фундамент творческого метода средневекового художника. В древнерусской художественной культуре все эти и некоторые другие эстетические принципы внесознательно управляли творчеством средневековых мастеров и сегодня выявляются как имплицитно заключенные в искусстве и книжности Древней Руси. На эксплицитный, т.е. более или менее прописанный вербально, они вышли только в начале ХХ века в том направлении, которое я назвал теургической эстетикой.

Понятие «теургическая эстетика» введено для обозначения практически еще не исследованного мощного направления в русской имплицитной эстетике конца XIX — первой половины XX веков, по-своему возродившего и продолжившего традиции византийско-русской средневековой эстетики. Само понятие «теургии» активно разрабатывалось многими религиозными мыслителями неохристианской ориентации, начиная с Владимира Соловьева, и русскими символистами ХХ века. Оно было осмыслено ими как особый метод творчества в искусстве и созидания самой жизни по эстетическим законам при активном сотворчестве художника и божественной энергии. Понималось как своеобразное продолжение и завершение человеком незавершенного Богом творения мира. Теургическая эстетика внутренне одухотворяла практически все художественные искания Серебряного века русской культуры.

В монографии анализируются эстетические взгляды и представления предтеч теургической эстетики — крупнейших религиозных писателей и мыслителей XIX в. (Гоголя, о. Феодора Бухарева, Достоевского, Леонтьева, Толстого). Однако основное внимание уделено эстетике религиозных философов рубежа XIX–XX столетий: Владимира Соловьева, Дмитрия Мережковского, Василия Розанова, о. Павла Флоренского, о. Сергия Булгакова, Николая Бердяева, Алексея Лосева, Ивана Ильина, Николая Лосского и некоторых других. Особое место занимает в книге анализ эстетических представлений русских символистов начала ХХ века (Андрея Белого, Вячеслав Иванова, Эллиса, Максимилиана Волошина) и духовно ориентированных авангардистов (Василия Кандинского, Казимира Малевича, Велимира Хлебникова). Большая глава посвящена пониманию иконы русскими религиозными мыслителями и искусствоведами первой половины – середины ХХ века.

Создатели теургической эстетики осознали первостепенную роль эстетического опыта и искусства в жизни человека и в культуре. Красота, прекрасное, искусство, художественное творчество, образы и символы искусства, сам художник-творец, т.е. все основные феномены и понятия эстетического опыта и сознания рассматривались в русле этой эстетики в предельно возвышенном, духовно заостренном, часто в сакрализованном модусе. Красота понималась как высшая ценность, нередко как сущностная составляющаяся самого Бога или высочайшего божественного посредника и творца земного мира — Софии Премудрости Божией; как важнейший принцип бытия человеческого, как существенное, божественное основание культуры и искусства.

Стр.: [1], 2, [3]

• Наши публикации

  

• Содержание бюллетеня

Вы можете скачать Седьмой выпуск Бюллетеня /ЗДЕСЬ/