Вильгельм Фон Гумбольдт.

ГУМБОЛЬДТИАНСТВО и НЕОГУМБОЛЬДТИАНСТВО. Страница 4.

Стр. [1], [2], [3], 4, [5]

В известной степени вопросы влияния языка на мышление вновь стали актуальными в рамках когнитивной лингвистики, которая, как и другие менталистские направления в изучении языка, видит свою задачу в описании концептуальных структур, стоящих за языковыми структурами. Познавательные установки когнитивной лингвистики строятся, однако, скорее на допущении принципиального примата знаний различных типов и производимых с ними операций (т.е. в конечном итоге на признании первичности мышления), чем на примате языка по отношению к мышлению. Точки соприкосновения когнитивной лингвистики и неогумбольдтианства видятся, в первую очередь, в осмыслении сущности концептов, не возводимых к непосредственно наблюдаемым феноменам. Так, когнитивная теория метафоры исходит из того, что весьма значительные фрагменты языка основаны на осмыслении ненаблюдаемых явлений в терминах явлений наблюдаемых, что и составляет суть метафоры как концептуального феномена (ср., например, описание концепта времени в пространственных терминах: время идет; позади были годы; впереди его ждали большие неожиданности; пришла весна). Поскольку осмысление многих абстрактных концептов без участия метафор невозможно и далеко не все метафоры универсальны (хотя сходство метафорических систем тех же языков «среднеевропейского стандарта» на удивление велико), остается лишь предположить, что соответствующие концептуализации как бы навязываются языком.

Что же касается попыток экспериментальных доказательств положения о влиянии языка на мышление, то они вряд ли возможны в рамках собственно лингвистики. Психологические эксперименты дают результаты, не поддающиеся однозначной интерпретации. Например, известные эксперименты, в которых испытуемым предлагалось распределить цветные карточки по группам, соответствующим разным цветам, игнорируя разницу в оттенках того или иного цвета, казалось бы, подтверждали неогумбольдтианские гипотезы. Так, испытуемые, говорящие на языках, в которых на базовом уровне не различаются, например, голубой и синий цвета (ср. англ. blue, нем. blau и фр. bleu), склонны рассматривать голубые и синие карточки как представителей одного цвета, в то время как носители языков, подобных в этом отношении русскому, скорее распределили бы эти карточки по разным группам. Однако эти результаты доказывают, строго говоря, лишь то, что разные языки по-разному членят действительность и что это фиксируется в их лексической системе (ср. тезис 1). Отсюда не следует, что носители различных языков по-разному думают. В ситуациях, когда те или иные фрагменты действительности требуют более точного обозначения, а в соответствующем языке для этого не находится лексемы базового уровня, практически всегда есть возможность подобрать нужное обозначение, перейдя на более конкретный уровень концептуализации. Так, при необходимости провести различия между понятиями голубого и синего цветов носители немецкого языка могут употребить вместо прилагательного blau нечто вроде dunkelblau 'темно-синий' и himmelblau 'небесно-голубой' соответственно, аналогично light blue и dark blue в английском. Кроме того, для обозначения тех или иных понятий в языке могут существовать устойчивые словосочетания, которые так же, как и слова, являются лексическими единицами и, следовательно, должны учитываться при сопоставлении лексических систем разных языков.

В рамках неогумбольдтианского подхода описывались и теоретически осмыслялись не столько различия между лексическими системами, сколько различия в этимологически первичной, базовой лексике. В концепции Вайсгербера особое внимание уделяется концептам, выраженным одним, неметафорически употребленным словом с простой морфологической структурой и неметафорическим значением. Именно такие концепты рассматриваются как отражающие первичный гносеологический опыт в чистом виде. Многообразие языков объясняется, в первую очередь, специфичностью «этнической логики» в период первичной номинации. Наличие в языках вторичных образований, нивелирующих подобные различия, Вайсгербер считает несущественным, аргументируя это тем, что этимологически первичная лексика доминирует в дискурсе. Это положение весьма спорно хотя бы потому, что явно недооценивает роль метафор в образовании абстрактных понятий. Иными словами, межъязыковые различия, связанные с категоризацией базового уровня, без достаточных на то оснований экстраполируются на весь язык и соответствующий способ мышления. Помимо «лексических аргументов» в пользу тезиса о зависимости мышления от языка, Вайсгербер приводит и «синтаксические аргументы». Модели синтаксических конструкций рассматриваются как навязываемые языком пути осмысления реальных ситуаций.

Стр. [1], [2], [3], 4, [5]

• Биография

• Библиография

• Наличие в фондах Библиотеки “Дом А.Ф. Лосева»

• Высказывания

  

• Июнь

• Хронограф. 2007 г.