Философский некрополь

Могила Василия Николаевича Карпова.

Василий Николаевич Карпов (2 (13) апреля 1798 – 3 (15) декабря 1867) – русский философ, представитель русской духовно-академической философии.

Я. Н. Колубовский в статье о Карпове, подготовленной для «Энциклопедического словаря Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона», писал:

«Василий Николаевич Карпов (1798–1867) — русский философ идеалистического направления, происходил из духовного звания, учился в Воронежской семинарии и Киевской духовной академии, преподавал философию в духовных академиях Киевской и С<анкт->П<етер>б<ургской>. В кругу своих многочисленных учеников К<арпов> пользовался славой глубокого мыслителя. Посвятив значительную часть жизни переводу сочинений Платона (1-е изд. — СПб., 1841 — содержит лишь несколько диалогов Платона, 2-е изд. — СПб., 1863–79 — все сочинения, приписываемые Платону, за исключением писем и “Законов”), К<арпов> выступал и с самостоятельными трудами по философии <…>. <…>.

Соч. К<арпова:> “Введение в философию” (СПб., 1840); “Взгляд на движение философии в мире христ. и на причины различных ее направлений” (“Журн. Мин. нар. пр.”, 1856, ч. 92); “Систематическое изложение логики” (СПб., 1856; одно из лучших русск. оригинальных сочинений по логике); “Философский рационализм новейшего времени” (“Христ. чт.”, 1860, кн. 3, 4, 5, 6, 12); “Вступительная лекция в психологию” (“Христ. чт.”, 1868, кн. 2). Как переводчик Платона, К<арпов> оказал несомненную услугу русской литературе, хотя перевод его не передает и тени поэтических красот подлинника, а иногда не свободен от промахов. Переводу каждого диалога К<арпов> предпосылает обстоятельные введения, свидетельствующие о близком знании литературы предмета и обнаруживающие в авторе по временам вполне самостоятельное отношение к спорным вопросам в истории философии. См. “Материалы для истории философии в России” в “Вопросах философии и психологии” (1890, кн. 4)».

Ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии прот. Иоанн Янышев говорил о В.Н. Карпове в надгробной речи следующее:

«Уже слегши в постель, на которой скоро суждено было умереть покойному, как сожалел он, что его слушатели остаются без его уроков, как сожалел особенно, что не успел прочитать им еще одну, почему-то казавшуюся ему особенно нужною, лекцию: “хотя одну, только одну лекцию”, говорил он, “хотел бы я сказать своим студентам, и тогда спокойнее оставался бы дома”... Это вам, гг. студенты, так желал покойный профессор сказать свою лекцию. Вот он, — этот последний урок, теперь слышится сам собою из этого гроба, урок труда честного, неустанного до гроба, урок служения истин не словом, или языком, но делом, любовью; ваши силы свежи и гибки, сердце восприимчиво; главная задача жизни еще пред вами впереди; воспитывайте себя теперь же к деятельной истине, к великому служению благу общественному, к бодрому перенесению трудов в деле просвещения и утешения меньшей братии во Христе; будущие провозвестники и служители небесной истины, не медлите теперь же, в пределах вашей студенческой жизни и занятий усвоять ее не умом только, но прежде всего вашим сердцем и вашею волею, чтобы быть прежде исполнителями, и потом уже вместе и учителями слова истины!

Всегда мы знали, что покойный профессор благоговел пред всеми внушениями и обычаями церкви, и потому естественно было слышать, что пред смертью своею он неоднократно удостоился приобщения святых Христовых Таин. Но многим ли известно, как он, сам прошедший путем бедности, так обычной в нашем звании, сочувствовал всякому нуждающемуся, любил помочь советом и делом и бедному семинаристу и оставшемуся почему либо ни причем студенту академии, особенно же сиротам и вдовам, нередко издалека обращавшимся к нему за помощью и покровительством? В последние дни его жизни, когда он мог уже предвидеть окончательную невозможность продолжать службу, его естественно тяготила мысль о возможной бедности и сиротств собственных своих многочисленных детей и о вдовстве собственной супруги, с нежною любовью, как кроткий ангел, оберегавшей его старость; поверив ей свои заботы на этот счет, он, как сам еще рассказал мне уже на смертном одре, мог утешить ее и себя только этими истинно-утешительными словами писания: возверзи на Господа печаль твою и Той тя препитает (Пс. 54, 23)» (Слово перед отпеванием профессора философии Василия Николаевича Карпова, сказанное ректором С.-Петербургской Духовной Академии протоиереем И. Янышевым. СПб., 1868).

Могила Василия Николаевича Карпова находится на Никольском кладбище Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры (г. Санкт-Петербург) (станция метро «Площадь Александра Невского»). Вход на кладбище расположен за алтарем Свято-Троицкого сбора Лавры. Для того, чтобы найти могилу, нужно повернуть направо от входа и пройти около 150-200 метров вдоль стены братского корпуса. Могила находится прямо напротив стены. О Никольском кладбище можно посмотреть информацию по следующей ссылке: http://www.lavraspb.

Артем Соловьев

• Вернуться в раздел «Философский некрополь»
• Перейти к просмотру раздела «Философский след»