Бюллетень. Номер девятый. ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ

А.А. Тахо-Годи. А.Ф. Лосев и Т.Б. Князевская. Страница 1.

Стр.: 1, [2], [3]

Мы познакомились в середине семидесятых годов. К нам, на Арбат пришли Татьяна Борисовна Князевская и Владимир Алексеевич Карпушин. Они предлагали А.Ф. Лосеву и мне сотрудничество с Научным Советом по мировой культуре при Президиуме АН СССР. А.Ф. был занят своей «Историей античной эстетики», уже вышли пять томов этого огромного труда.
Мы работали над шестым томом, что именовался «Поздний эллинизм» и был посвящен в основном неоплатонику Плотину. Времени для общественной работы вряд ли оставалось, но Т.Б. и В.А. так интересно и настойчиво открывали перед А.Ф. перспективы работы в Совете, что он, в конце концов, уступил и возглавил Комиссию по изучению античности. А.Ф. не был избалован вниманием ученой общественности, которая многие годы замалчивала его идеи, продвигаемые их автором с неимоверными усилиями. Не будь Т.Б., думаю, что А.Ф. так и остался бы в стороне от задуманного Т.Б., Ученым секретарем Научного Совета, плана собрать воедино разрозненно работавших специалистов-античников, филологов, историков, философов, создать таким образом коллектив, члены которого, не отказываясь от своих личных позиций, могли дискутировать, отстаивать свои точки зрения в спорах и диалогах, создавали бы творческую атмосферу, необходимую для укрепления и развития науки о греко-римском мире, одновременно делая ее доступной и для широких кругов интеллигенции.
Как известно, А.Ф. Лосев еще в далекие 20-е годы мечтал о сотрудничестве с учеными, которые помогли бы выработать ясное представление об античности как особом типе культуры. Такая проблема особенно привлекала Т.Б. Князевскую, и она всеми силами старалась ее воплотить в жизнь.
Следует сказать, что открытие Античной комиссии во главе с Лосевым встретило противодействие – боялись Лосева-идеалиста. Но мудрая Т.Б. заручилась именем Р.Н. Косолапова, который напечатал в журнале «Коммунист» статью А.Ф. «История философии как школа мысли». Перед мнением главного редактора журнала враги отступили.
В те годы еще не существовало внушительного дома, где разместились разные академические учреждения, а также и Научный Совет по культуре. Собрания Совета проходили, главным образом, в залах Дома Ученых, а Ученый секретарь и его помощники одно время занимали скромное помещение в Институте философии АН СССР. Вот именно оттуда, с Волхонки, и пришли к А.Ф. Лосеву Т.Б. Князевская и В.А. Карпушин.
Началась техническая, но совершенно необходимая работа – впервые была составлена картотека всех специалистов по античной культуре в пределах Советского Союза, настоящий каталог, в котором указывалась не только фамилия ученого и его место работы, но отмечались его личные интересы, темы, которые он разрабатывает, и с которыми готов выступить с докладами на запланированных заседаниях. Так состоялось обширное и важное заседание в Доме Ученых, когда выступил с постановкой проблемы о типе античной культуры А.Ф. Лосев. Как оживленно Т.Б. реагировала на развернувшуюся дискуссию (ее записывали многие лично для себя, она и официально стенографировалась).
Надо сказать, что председатель Научного Совета, Борис Борисович Пиотровский всячески помогал только что возникшей Античной комиссии и с большим пиететом относился к А.Ф. Лосеву. Т.Б. собирала актив Научного Совета в разных местах, т.к. постоянного помещения не было, но это совсем не мешало нашей работе; наоборот, каждая встреча никогда не носила строго официального тона, но деловые вопросы решались оперативно и без проволочек. Какие могли быть проволочки, если рядом сидели Б.Б. Пиотровский, Борис Александрович Рыбаков, А.Ф. Лосев, и всеми управляла Т.Б. Князевская. Хорошо помню, как стоят втроем высокие фигуры – Б.А. Рыбаков, А.Ф. Лосев и плотный, крепкий Б.Б. Пиотровский – открыватель древнего Урарту. Тут же мы с Т.Б., которая уже призывает всех к чаю. А за чаем выясняется, что у меня с Б.А. и Б.Б. есть два близких человека. Один – профессор Евг. Ив. Крупнов, другой – его друг, мой дядя профессор Леонид Петрович Семенов. Оба они археологи, работали с экспедициями на Сев. Кавказе, в Ингушетии и Осетии. А.Ф. смеется: «Вы все археологи, копаете недра земли, а я тоже археолог – но копаю недра античности, да и Б.А. раскапывает древнюю Русь».
Иной раз Т.Б. устраивала совсем узкое заседание у себя в квартире. Тогда мы вместе с Юрием Федоровичем Панасенко, Ученым секретарем Античной комиссии (я – заместитель А.Ф. Лосева) приезжали в академический дом, что напротив Президиума Академии наук. Б.Б. Пиотровский, приезжая на сессию АН, иной раз останавливался у Т.Б. Здесь ему было удобно во всех отношениях, хорошая домашняя обстановка и рядом Президиум. Дом этот мне тоже был издавна известен. Здесь жила наша родственница, вдова маминого кузена, сотрудница академии. Она в свое время была близкой подругой жены Серго Орджоникидзе (связан с Сев. Кавказом в годы революции), обеих звали Зинаидами и наша тетушка обычно рассказывала интересные, мало кому известные истории, особенно 30-х расстрельных годов. Дом большой, импозантный, всегда под присмотром дворников, уборщиц и т.д. Мы с Ю.Ф. с удовольствием поднимались по приглашению Т.Б. в ее квартиру, большую, красивую. Мне особенно нравилась комната, обставленная старинной, тяжеловесной Павловской мебелью. Но обычно мы сидели за небольшим столом в большой комнате. К нам входил Борис Борисович, а Т.Б. угощала нас незамысловатым, но очень вкусным завтраком – квадратики черного хлеба с яичницей на горячей сковороде. Т.Б. умела это простейшее угощение так обставить, что мы с аппетитом поглощали сковородку, причем Б.Б. не отставал от нас. Одновременно решали деловые вопросы, запивая беседу крепким кофе.

Стр.: 1, [2], [3]

• Содержание бюллетеня