СЕМИНАР «РУССКАЯ ФИЛОСОФИЯ»

11 МАРТА 2009 ГОДА. Проблема реального в русском философском контексте (к истории одного понятия). Анна Резниченко.

Тезисы.

1. Русская традиция на протяжении последних ста лет только то и делает, что успешно пытается схватить, утвердить и зафиксировать в слове, казалось бы, исчезнувшую реальность. Так, в знаменитом «Толковом словаре живого великорусского языка» Вл. Даля нет слова «реальность», есть лишь прилагательное «реальный» как «практический», «дельный» (пример: «реальное училище»). Эта же – прагматическая интерпретация понятия – присутствует и в статье Д.И.Писарева «Реалисты» (1864): реалист – деятель и прагматик, «трезво» глядящий в глаза «действительности».

2. Однако философское различение между понятиями «реальности» и «действительности» принадлежало вовсе не «реалистическим» публицистам и не «позитивным» философам, а В.С.Соловьеву. В финале «Философских начал цельного знания» он вводит различение между «действительностью» и «реальностью» как natura naturans и natura naturata, «природы производящей» и «природы произведенной», из субстантивированного прилагательного оно становится полноценным философским термином.

3. В начале ХХ века, в период дискуссий между «идеалистами» (авторами сборника «Проблемы идеализма») и «реалистами» (авторами сборника «Очерки реалистического мировоззрения») происходит переосмысление слова: реально вовсе не то, что окружает нас, вовсе не действительность, не то, что «на самом деле». «Действительность» — лишь форма ставшего, осуществившегося мира. «Реальность» же есть «mare tenebrarum», неопределимая глубь бытия — и в то же время его фиксированный онтологический стержень. Но такое различение между «действительностью» и «реальностью» – полная противоположность тому, что утверждал Соловьев. Если для Соловьева «действительность» есть нечто более глубокое, первоначальное, внутреннее, «производящая природа» в отличие от «произведенной природы» реальности, для Булгакова в 1905 году эмпирическая действительность есть нечто «внешнее» по отношению к глубине мистической реальности, которая уж, во всяком случае, более реальна, нежели действительность.

4. Этот этап в становлении смысла слова получил свое дальнейшее развитие в полемике между Андреем Белым и Вяч. Ивановым о символической реальности. В свою очередь, итоги этих дискуссий стали основанием новой интерпретации реальности не только как «realiora» (сфера символической реальности), но и «ens realissimum» - важнейшего понятия средневековой схоластики, обозначающего сущность Бога как залог и основание конкретной вещи.

5. В 1905 году Николай Бердяев четко обозначил границы связи категории «реального» и категории бытия или жизни. В сущности, все дальнейшая «судьба имени» связана с принятием/непринятием этой позиции. Несводимость – во всей семантической полноте – к английскому reality ни русского реальность, ни немецкого Realität (поскольку есть действительность и Wirklihkeit) чувствовал уже Владимир Соловьев. Однако слово жизнь на языке русской философии первой трети ХХ века уже не синоним жизни биологической; и не изменчивый и текучий поток становления. Последнее, скорее, на языке тех лет, как раз и есть действительность. Жизнь – это то, что имеет свои «вопросы» и «запросы»; то, что может быть «живым», то, что можно приветствовать «с открытым забралом». Понимаемая так жизнь вопрошает сама и ответствует на вопрошания, поэтому поиски ее смысла, как чего-то сообщимого другому, воплощаемого в языке, сказанного — являются продуктивными. Понятие «жизни» (и понятие «реальности») не имеет какого-то одного устойчивого денотата. Строго говоря, «жизней» и «реальностей» может быть много: поскольку «пустая потенция» актуализируется, приобретая то или иное содержание, все зависит от иерархии содержаний, если угодно, от иерархии ценностей-форм, оформляющих это содержание.

6. В этих дескрипциях берет свое начало поле последующих интерпретаций. В начале ХХ века тема «реальности» тесно сплетается целым рядом немаловажных для тогдашней философской ситуации тем: темой «Я», темой «Незримого Града», а позже, в 1910-е годы, в связи с философской рецепцией имяславческих споров – с темой Имени.

7. Концепт «осмысленности жизни» - синоним «реального бытия» - в 1920-е годы передается и описывается в терминах «пронизанности светом» - что сообщает понятию «реальность» дополнительные смыслы. «Свет разума» С.Л. Франка - равно как и «луч Солнца памяти» С.Н. Дурылина – есть формы проявления и присутствия «высшей реальности» в наличном бытии. Однако было бы неверным рассматривать эту модель как простое повторение Платоновой модели оформления идеей материи (хотя от влияния Платона несвободна вся русская философская традиция, и даже в кантианских ее частях): для платоника не существует понятия опыта. Для русской философии в ХХ веке реальность лежит не вне опыта, а содер¬жится в нем самом.

• О Семинаре и организаторах

• Материалы докладов

• Программы Семинара

  

• Архив семинара "РУССКАЯ ФИЛОСОФИЯ (традиция и современность)"